«Мелочи существеннее всего». Как создатель Шерлока в футбол играл

Во Всемирный день писателя «Соккер.ру» расскажет о литераторах с мировым именем, обожавших играть с мячом.

«Мелочь, мелочь. Но нет ничего важнее мелочей»

Военный хирург Артур Конан Дойл однажды так набрался с друзьями в баре портового Портсмута холодным зимним вечером, что решил основать одноименную футбольную команду, хотя сам любил до этого регби и крикет.

Спустя парочку лет любительский клуб исчез, а после него создали профессиональный – хвала спонсору-пивовару. «Портсмут» существует с переменным успехом до сих пор, а вчера уступил «Арсеналу» в Кубке Англии.

Именно в Портсмуте Дойл придумал Шерлока и написал два первых рассказа. Там же интересовался футболом. Долгое время считалось, что сам шотландский ирландец не играл в футбол за свой любительский «Портсмут». Но мелочи – самые важные!

Биографы зацепились за одну фразу в рассказе, а потом сопоставили с реальной историей команды. Оказалось, писатель описал личный подвиг за «Портсмут», но выступал под псевдонимом – Эй Си Смит. Фамилию выбрал в стиле Смирнов, а вот A. C. – Артур Конан, его инициалы.

Почему записался в Смиты? По одной версии, писатель не хотел увидеть свою фамилию в газетах в заявках на турниры, чтобы не привлекать внимание к команде — был в масонской ложе, изучал оккультные науки и верил во всякую чушь, вроде спиритизма, поэтому находился в опале религиозного общества.

По другой версии, просто боялся насмешек и лишних зрителей на матчах. В Англии говорят, что развить карьеру в профессиональном футболе вратарю и фуллбеку помешал лишний вес – 115 кг при росте в 185 сантиметров. Слабая версия, ведь 150-килограммовый Уильям Фулк выступал за сборную Англии и «Шеффилд Юнайтед».

А вот Дойл ломал жанр детектива, что ему удавалось лучше, чем отбивать мячи. Очевидцы твердили, что Артур Конан плохо играл в футбол и в воротах, и в защите, а чуть лучше — в крикет, ведь во втором случае сыграл 10 профессиональных матчей (на фото Дойл шестой слева в верхнем ряду):

Когда стал знаменитым, окончательно переметнулся в крикет, даже основал с Аланом Милном (тот, что Винни Пуха придумал) клуб для знаменитостей – в деле были Киплинг, Уэллс, Честертон, Барри и Вудхауз, под названием «Аллахакбарис». Кто-то сказал британцам, что фраза значит «Небеса нам помогают».

Гугла в 1890 году не было, чтобы узнать правильный перевод, вот и играл 115-килограммовый бывший голкипер в крикет за клуб, в чьем названии религиозный такбир. И болел за футбольные команды. Сэр Артур, когда стал знаменитым, разбогател и завел крутых друзей по переписке, вроде Черчилля, Оскара Уайльда или Рузвельта, посетил не одну футбольную игру.

«Мяч живой, как молния кривая, мечется в ногах»

Набоков прославился «Лолитой», но написал куда более сильные вещи. Например, о своем юношеском увлечении футболом. Владимир Владимирович начал играть в воротах, когда учился в Тенишевском училище в Петербурге, и вот так описывал увлечение:

Я был помешан на голкиперстве. В России и латинских странах доблестное искусство вратаря искони окружено ореолом особого романтизма. За независимым, одиноким, бесстрастным, знаменитым голкипером тянутся по улице зачарованные мальчишки.

Как предмет трепетного поклонения, он соперничает с матадором и воздушным асом. Его свитер, фуражка, толстозабинтованные колени, перчатки, торчащие из заднего кармана трусиков, резко отделяют его от остальных членов команды. Он одинокий орел, он человек-загадка, он последний защитник.

Фотографы, благоговейно преклонив одно колено, снимают его, когда он грандиозно ныряет вдоль зияющих ворот, чтобы концами пальцев задеть и отклонить низкий, молниеносный удар, — и каким одобрительным ревом исходит стадион, пока он на миг-другой останется ничком лежать на земле перед своими нетронутыми воротами. 

У Набокова заметен физиологический интерес к желанию стать героем. Эмиграция семьи в Западную Европу, а потом и поступление Владимира в один из колледжей при Кембридже, где раньше учился и тоже был вратарем физик Нильс Бор, способствовали увлечению. Но была одна беда – британские вратари не играли так, как итальянские, испанские или российские.

Набокова разочаровывало, что нет изящества и пижонства в подходе, зато заведено притворяться сумасшедшим. Так тогда воспринимали вратаря в Англии – псих или чудак, что готов биться головой о штанги. Кстати, именно после жесткой вратарской травмы Владимир завязал с футболом – какой-то берлинский рабочий отправил в нокаут будущего известного писателя.

А в США футбол Набоков смог любить лишь на расстоянии, хотя раз выступал за команду британского колледжа – был неплохим голкипером. Но статус семьи и выбор места жительства подготовил другую стезю – любителя бабочек и мастера описания взаимного влечения ребенка и скучного мужика.

Набоков – глыба стиля. Жаль, что не был на лет пятьдесят младше, такие бы отзывы об игре «Зенита» оставлял сейчас! Впрочем, кто запретил бы Владимиру Набокову начать болеть за «Спартак»?

«Злых людей нет на свете, есть только люди несчастливые»

Романтик Булгаков ошибался, когда вложил в уста героя, что злых людей нет, но мы точно знаем, какая игра делала его счастливее – в футбол. Ну, и писателем был неплохим. Жаль, что «Мастера и Маргариту» успешно опошлили. Даже порождения Инстаграма назовут роман любимым, слабо понимая издевательства умирающего киевлянина над вождем.

И уж точно не поймут тонкость параллельной игры с библейским сюжетом и попутным использованием недостающего там образа — женского. Булгаков это не только «Иван Васильевич», что позже сменил профессию и надел «динамовский» свитер в кино, не только свидетель серии войн, что здорово повлияли на психическое здоровье, но и футболист в молодости.

Братья Михаил, Николай и Иван Булгаковы учились в Первой киевской гимназии — сейчас там корпус университета имени Т. Г. Шевченко. Два старших планировали стать врачами, как нормальные люди, а младший Ваня играл на балалайке и оказался ближе всех к серьезной карьере в футболе. Но именно Михаил привел братьев в игру.

Забава из Западной Европы успела зайти сначала во Львов, а потом в Киев – привезли чехи. В Одессе и Харькове тоже активно играли, все три брата увлеклись. Михаил Афанасьевич выступал на разных позициях и в гимназии, и потом в сборной медицинского университета. Помешался не только на Танечке из Саратова и оперном пении, но и на футболе.

А когда на даче отец сделал теннисный корт, то угадайте с одного раза, во что негодники превратят площадку? В футбольное поле, а Михаил еще и деревенских детей научил играть в Буче под Киевом. Но если женитьба, переезд и увлечение морфием отвлекли будущего писателя, то брат Ваня – участник гражданской войны, оказался в Болгарии, где стал крутым снайпером местного клуба. Трофеи выигрывал, пока его братец жил в Москве и учился писать.

Кстати, именно на футбольном поле Булгаков познакомился с одесскими литераторами, вроде Катаева, Олеши, Ильфа и Петрова (последний – младший Катаев). Потом вместе работали в московской газете «Гудок». Скорее всего, играли в футбол, но уже не так серьезно, как в гимназии и университете. Возможно, у Булгакова даже были матчи за первую киевскую команду, но тема плохо изучена.

Жаль, что рукописи все-таки горят, статистику в киевском футболе начала 20 века скрупулезно не вели, а если вели – Булгаковых в футболе было немало, в том числе, и после Михаила Афанасьевича.

«Все, что я знаю о морали и мужском долге, я почерпнул из футбола»

Третий фанат необычных одиночек после Дойла и Булгакова в именитом списке. Интервью после вручения ему «Нобелевской премии» Альбер Камю дал на «Парк де Пренс» во время матча его любимого клуба – «Расинга». И когда журналист отметил, что голкипер не в лучшей форме, Камю парировал: «Не вините его. Окажись вы между штангами, то поняли бы, насколько это сложно».

Почему уроженец Алжира – части Франции на тот момент, сын француза и испанки Камю выбрал «Расинг»? Отчасти из-за успехов 30-х годов, отчасти потому, что сам играл за университетскую команду с таким же названием и цветами. В детстве играл в поле, но строгая бабушка жестоко била, когда рвал копеечные ботинки. Поэтому Камю перебрался в ворота, чтобы одежда и обувь были целыми.

Единственный в списке, кто был достаточно талантливым для профессиональной игры – по легенде, даже неофициальные матчи за сборную Алжира имел (страны еще не было, а национальная команда — была). Наверное, стал бы Камю спортсменом, но в 18 лет заболел туберкулезом, до конца жизни наблюдался у врачей. Зато остались в памяти матчи во вратарской кепке:

С футболом завязал, зато тренировал детей и был заядлым болельщиком. Круто, что тонкий и глубокий человек стал в итоге суперзвездой в литературе. Также приятно, что Камю разбирался в футбольной тактике, старался не пропускать матчи «Расинга». Мог дожить до появления тотального футбола, до победы сборной Франции Платини на Евро-84, до триумфа в 1998-м. Когда алжирец Зидан разнес бразильцев в финале, Альберу могло быть 84 года.

Но 4 января 1960 года Камю купил билет на поезд из Прованса в Париж, а потом его ближайший друг Мишель Галлимар предложил поездку на машине. Автомобиль вылетел с дороги, друзья погибли, выжили только дочь и жена Мишеля. Не смог Камю оценить финал Евро-1960 СССР против Югославии в Париже, хотя точно смотрел бы игру с трибун.

Альбер терпеть не мог левых и репрессии в любой форме – за ним даже следила разведка разных стран, но игру Яшина бы точно оценил очень высоко, с позиции вратаря.

Разные люди – одно увлечение

В 2019 году Нобелевскую премию по литературе получил австриец Петер Хандке – автор «Страха вратаря перед одиннадцатиметровым». Футбольные фанаты остаются на видных местах в литературе, всемирный день писателей о них напомнил.

Но до чего разные люди и судьбы, два богача, два бедняка. В списке наивный мастер детективов Дойл – жена убедила его, что она – сильный медиум. В воротах играл заносчивый Набоков – сквернейшего характера был дед, хотя и безусловный гений слова.

В поле появлялся увлекающийся Булгаков – болезненный наркоман, искавший счастье. Мог стать профессиональным вратарем француз Камю, но переболел туберкулезом и пошел в болельщики. Разные люди, разная литература, но одна страсть.

Как эстеты от природы, писатели часто выбирали позиции голкиперов, один Булгаков росточком не вышел – 170 сантиметров, играл в поле. Еще Дойл на фланге защиты появлялся, но все-таки все три рослых парня в списке остались в воротах.

Неудивительный выбор для одиночек, что витают в облаках фантазий. В профессиональный праздник писателей полезно вспомнить создателей запоминающихся образов, авторов с мировым именем, ведь каждый любил футбол, как и мы с вами.

Такая мелочь, как увлечение футболом, по мнению Камю, очень многое рассказывает о человеке. Альбер всегда радовался, когда новый знакомый сообщал, что является болельщиком – мгновенно находили общий язык.