Жажда эволюции

Футбол постоянно модифицируется. Приоритеты в нём меняются настолько быстро, что даже непосредственные участники не всегда поспевают за темпом развития спорта № 1. «Соккер.ру» рассказывает о том, как Алана Дзагоев стал заложником рационализации футбола.

12-го июля 2008 года. Тёплое летнее утро. Кто-то ежился на ярком солнышке где-нибудь на курорте, попивая сладкий коктейль, кто-то веселился в компании друзей, а кто-то просто наслаждался приятной погодой. Это был бы обычный летний денёк, если бы в календаре не значилось главное дерби страны – матч между ЦСКА и «Спартаком». Дерби, к которому те «армейцы», руководимые ещё Валерием Газаевым, подходили в подкошенном состоянии, с тьмой игровых проблем и глубокими психологическими проблемами.

Команду бросало из стороны в сторону — то в жар, то в холод. А внутри коллектива царила гнетущая атмосфера из-за деспотичного правления главного тренера. На этой почве частенько возникали скандалы, влекущие за собой последующие санкции. И к этой без того мрачной ситуации добавилась ещё одна головная боль: за считанные часы до поединка обнаружился то ли излишний вес, то ли травма у Даниэля Карвальо. Разницы особой нет, ведь вердикт в любом из случаев одинаков – бразилец на поле выйти был не в состоянии.

Искать решение возникнувшей дилемме было негде, кроме как в собственном резерве, где в ту пору вовсю резвился с мячом осетинский мальчишка со стандартным для своего рода именем Алан и с неприглядной фамилией Дзагоев. И кто тогда мог подумать, что именно этот восемнадцатилетний парнишка впоследствии станет лидером московского коллектива, символом возрождения Газаевского ЦСКА? Уже через пару месяцев он поднимет на уши всю Европу и заставит говорить о себе, как о новоиспечённом бриллианте футбола, «русском Бекхэме»?  Вся страна замерла в нетерпении и ожидании — когда же столь пёстрое семя взойдёт и явит миру наипрекраснейший футбольный цветок…

Прошло два с половины года. Алан Дзагоев из главной надежды нации и лидера ЦСКА превратился в заштатного скамеечника, в игрока глухого запаса, выходящего на поле лишь по большим праздникам. Всего за два сезона — небывалая скоротечность для столь кардинальной метаморфозы. А ситуация-то явно неприглядная, и если ничего не изменить – пиши пропало. В копилку «без вести утерянных» добавится и осетинский алмаз. Ведь о чём можно говорить, когда Алан не появляется на поле даже после травмы своего главного конкурента – Кейсуке Хонды?!

Дело вовсе не в плохой функциональной готовности Алана к играм, а сочинять байки про конфликты со Слуцким и тому подобные истории не стоит. Всё гораздо прозаичнее, отчего на душе еще грустнее – просто-напросто не подходит Дзагоев под игровую философию исповедуемого Леонидом Викторовичем футбола. Ну, не значится в планах молодого русского наставника выделения вакантного места, да ещё и в центре поля, под фантазиста, риск в действиях которого уже давно стал неотъемлемой частью профессии. Потерять мяч на фланге гораздо безопаснее, нежели в центральной зоне, а именно к таким последствиям рано или поздно обязательно приводит стиль игры Алана.

Но упрекать Слуцкого бессмысленно, раз уж во всём мире прогрессирует одна и та же тенденция, направленная на вырождение плеймейкеров. А Алан-то, по сути, и является типичной классической «десяткой», эдаким свободным художником, привносящим в футбол ту самую изюминку, отвергающую академичный стиль игры и заставляющую радостно хлопать в ладоши настоящих эстетов. Так же как все остальные представители когорты фантазистов, Дзагоев не обременяет себя черновой работой, он по натуре является художником. Не его это дело — рояль таскать, он должен лишь виртуозно исполнять на нём мелодию, ласкающую слух болельщиков.

Естественно, в такой ситуации требуется полное подчинение всех тактических рисунков тренера плеймекеру, а отсюда следует угроза малой вариативности и зависимости от одного персонажа. Оправдан ли столь высокий риск в современном футболе — напрочь прагматичном и подстроенном под слоган «главное – счёт на табло»? Вряд ли, поэтому и загнал куда более мобильный Хонда, с одинаковым успехом отрабатывающий как в атаке, так и в обороне, нашего Дзагоева в запас. Именно поэтому, даже, когда японец был травмирован, Слуцкий предпочитал видеть в основе связку Шембераса и Павла Мамаева, нежели Дзагоева с любым из них. Алан-то хорош лишь в атаке, чем же он может помочь в защите, когда на кон будет поставлена задача сохранности имеющегося преимущества? Вполне логично в условиях рационализации футбола, но печально, с какого ракурса не смотри.

Есть ли выход из сложившейся ситуации? По сути, их два: развод или утопия. Под первым подразумевается конец сотрудничества московского клуба и талантливого полузащитника, разрыв деловых отношений. Но это ли решение всех бед? Да и куда, собственно, бежать? В «Спартаке» и «Зените» подобные роли исполняют Алекс и Данни, а другие российские коллективы на сегодняшний день просто не сопоставимы с амбициями молодого осетина. В Европу же уходить ещё опаснее – там давненько вовсю орудует тренерская инквизиция, направленная на истребление последних плеймекеров, и дабы вразумить тамошних наставников, нужно продемонстрировать что-то феноменальное, способное заставить людей на минутку забыть о главенстве результата.  В таком случае путь Дзагоева лежит либо в солнечную Италию, либо в бешенную, в хорошем понимании этого слова, Германию. Но есть ли там клубы, способные удовлетворить финансовые аппетиты «армейцев»? Вряд ли.

Под вторым, куда более сложным выходом, таится самое непростое в жизни человека – сломить себя, преобразовать и попытаться подстроиться под существующие реалии. Проще говоря, эволюционировать, научиться действовать более надёжно в обороне, научится не отвергать, а принимать грязную работу, совмещать её со своим творчеством, как делает, к примеру, Пол Скоулз из МЮ. Или хотя бы просто научиться творить из глубины, с позиции опорника, как это вытворяет Андреа Пирло или аргентинский «ведьмак» Верон. Необходимо приспособиться к современным условиям футбола, иначе можно попросту загубить свою карьеру, толком и не начав её.

Вариантов, по сути, несколько, но просты они лишь на бумаге, а в жизни для достижения этой цели требуется масса тренировок и большое упорство. Слуцкий, к слову, в межсезонье как-то обмолвился, что самым трудящимся в обойме команды является Алан Дзагоев. Всё-таки, выбрана утопия? Остаётся надеяться, ведь избеганием проблем себе не поможешь. Думается, Алан со мной солидарен, а правы мы или нет – покажет время, которое имеет привычку ставить всё на свои места.