Статьи
 

Ночь в музее — 2

12.07.2010, 12:00
В каждой победе есть пострадавшая сторона — проигравшие. И очень часто проигравшие достойны не меньших почестей, нежели триумфаторы. Но так бывает не всегда, подробнее — в зарисовке «Соккер.ру».   

- Вот объясни мне простую вещь. Вы участвовали в финале чемпионата мира. Я — тоже. Вы бились, старались, рвали жилы, клали самих себя на альтарь победы, но всё равно проиграли. Я — я тоже делал всё, что в моих силах! И даже больше! Но был повержен. Но вы, все до единого, являетесь символами, кумирами нескольких поколений, а меня среди вас нет. В чем разница? — спросил седовласый мужчина.
- Слушай, я тогда вообще игроком был. Спроси у Хаппеля с Михелсом, им виднее. — Круифф снисходительно улыбнулся.
- Не могу. Они с 2010 года со мной вообще не разговаривают. Делают вид, что меня нет.
- Какая неожиданность... — в голосе Йохана послышалась издевка, — Можно подумать, могло быть по-другому.
- Зачем ты ёрничаешь? — мужчина с обидой посмотрел на Круиффа, — Мне немецких насмешек вполне хватает! Если еще и свои начнут...  
- А кто такие — свои? — неожиданно перебил его Йохан.

Мужчина поднялся с гранитного пола, на котором сидел, и начал задумчиво мерить шагами помещение от стенки до стенки. Круифф молчал. Так прошло минут десять.

- Наверное, свои — это люди, объединенные местом рождения, или одним гражданством, или хотя бы идеей общей... — неуверенно произнес собеседник Круиффа.
- И ты что, целых десять минут это обдумывал?
- Я же просил, не надо ерн...
- Не важно. — в голосе Круиффа послышались железные нотки, — Лучше объясни мне вот что — почему ты предал своих?
- Кто? Я?
- Ты-ты, я с тобой разговариваю.

- Я... я никого не предавал. Я люблю свою родину... — пролепетал мужчина.
- Да при чем здесь родина? Я сам вообще в Испании живу! Мы о футболе говорим. Кто дал тебе право презирать мечту нескольких эпох? Кто разрешил тебе высокомерие по отношению к людям, благодаря которым футбол вообще жив до сих пор? Кто ты такой, чтобы рушить целую философию, которой поклоняются миллионы людей, в угоду своим личным амбициям?

Казалось, еще секунда, и Круифф швырнет в своего собеседника одним из кубков, что во множестве стояли рядом с ним. Мужчина даже отступил на пару шагов. Однако в глазах его вместо прозрения, которое пытался вызвать Йохан, мелькнула молния бараньего упрямства.

- А что такого? — закричал он в ответ. — Почему это запрещено? Кем? Я хотел выиграть. Я дошел до финала, как и вы. Да если бы я тогда делал всё, как вы хотите, я бы из группы не вышел. Тогда же все защищались! И победил в итоге тот, кто лучше всех научился не пропускать голов! Чем я хуже? Я шел в ногу со временем! А если бы Роббен забил, если бы ван дер Ваарта не дернул черт застрять у своих ворот...
- Слишком много если. И Рафаэль не виноват. Это же ты притащил его в свою штрафную площадь. Это ты заставил его и остальных так играть. По твоей воле они были вынуждены убивать собственное призвание. И ты еще смеешь делить с ними ответственность за поражение?...
- Да ну и что! Какая разница? Я был, слышишь, я был в финале! И я не понимаю, чем я хуже вас всех.
- Хорошо. — Круифф тяжело вздохнул, — Попробуем начать сначала...
 
Разговор был прерван звоном разбитого стекла. В окно влетел бородатый Карлсон, сделал пару кругов под потолком и приземлился рядом с Круиффом.
- Здорово, брателло! — весело воскликнул он, пожав руку мэтру.
- Диего, сколько раз я просил тебя входить через дверь? И называть меня по имени?
- Ой, да брось ты. Всё пучком. Я вообще на минуту. У меня для тебя две новости, обе хорошие. С какой начать?
- Давай с первой и лучшей.

Марадона на секунду задумался, потом рассмеялся.
- Йоххи, опять ты со своими интеллектуальными шуточками! Я же пролетарий, со мной проще надо, и я потянусь... Так вот. Моуриньо просил передать, что зайдет на днях посоветоваться. Говорит, достали его неимоверно подражатели, которые даже форвардам запрещают переходить центр поля. Хочет взять сборную Голландии и порвать всем сам-знаешь-что, исключительно атакуя.
- Дело хорошее, давно пора. Пусть заходит. А вторая новость?    
- Испанцы приглашают тебя на десятую годовщину титула.
- О, с удовольствием приду! А кто еще будет?
- Да все. Немцы, итальянцы, бразильцы, Форлан — запарюсь перечислять. Даже русские обещались, хотя уже два года не просыхают. Мне бы их печень...

- А голландцы? — вклинился в разговор мужчина.
- Голландцы? — переспросил Марадона, — А их то за что?... Особенно после того, что они в 2010 учудили...
- Да ничего мы не чудили! Мы делали то, что и должны были делать! Это вы все — ретрограды! Это вас надо презирать за вашу замшелость! — закричал на грани ультразвука мужчина. Стукнув со всей силы кулаком о стену, он выбежал из комнаты.

- Какой забавный малый... — сказал Марадона. — А кто это вообще?
- Это — Берт ван Марвейк.
- Кто-кто?
- Да без разницы уже. И кстати, я тоже — голландец... И Неескенс, и Михелс...
- Опять шутишь...
- Я серьезно.
- Ну и ладно. Все равно вы великие, хоть и без кубка.
- Ты так думаешь?
- Я знаю. Испанцы не станут, кого попало приглашать...

***

До открытия музея футбола оставалось три часа. Марадона улетел в аргентинский зал, Круифф уселся в свое кресло и застыл в ожидании первых посетителей. Сквозь разбитое окно пробивались первые лучи солнца, из соседней комнаты доносились голоса охранников. Марвейк передавал смену Доменеку.

P.S. Спасибо А. Ш.-мл. за чувство неодиночества.

Комментарии
Только авторизированные пользователи могут оставлять комментарии. Если у Вас уже есть аккаунт - авторизуйтесь
Рейтинг БК
Перейти на сайт
Pari
Pari
Перейти на сайт
Перейти на сайт